Краткое предисловие Автора

Перед тобою, читатель, лежит произведение не вполне обычное. Впрочем, нисколько не желая тебя обидеть, осмелюсь предположить, что вполне обычные произведения в этих твоих руках не залеживаются. Я, должен предупредить, вообще нередко беру на себя смелость предполагать, что знаю кое-что о тебе. Сам я имел в свое время некоторое касание к среде, в которой популярны те интересы и вопросы, которые рассматривает мое творение, и на основании этого делаю вид, что я в курсе. Так это или не так – решать тебе, да, впрочем, это и не важно.

Произведение сие заявлено заглавием как "Начальный курс" языка квенья. Рассказ о том, что это за язык, откуда он взялся и зачем нужен, я позволяю себе опустить, исходя из сделанного на указанных выше основаниях предположения, что я имею дело с читателем, достаточно подготовленным в этой области, коль скоро он решился взять в руки сей опус.

Сей курс, строго говоря, не является целиком моим собственным аутентичным произведением. Я этого совершенно не стесняюсь и не скрываю. Это, в принципе, вполне понятно, если учесть, что Толкиен по досадному стечению обстоятельств (которое, впрочем, если вдуматься, вовсе не предстанет таким уж досадным) не жил и не работал в России, и основные его архивы находятся за рубежом, где и ведутся основные работы по освоению его наследия, и так же вполне естественно, что они нас в этом настолько обскакали, что, несмотря на ошеломляющее развитие средств телекоммуникаций в последнее время (то есть, время, прошедшее между второй и третьей редакцией этого произведения), для нас возможность родить что-либо самобытное и аутентичное просто падает до нуля, не поднимая уже вопрос о ценности и правомочности самобытности такого рода.

Однако и полностью просто переведенным с американского оригинала учебник мой считать нельзя – это было бы печальной ошибкой. Такие учебники еще непременно появятся, в самом ближайшем времени, если еще не появились, и я не собираюсь заниматься тем, что у других получится лучше. Вместо этого я попытался максимально задействовать то, что никто, насколько мне известно, не сделал пока лучше меня. И я назвал бы свое творение – да, собственно, и назвал – курсом, написанным на основе.

Достоинствами его я считаю то, что он переосмыслен мною для нужд русскоговорящих учащихся, что в нем учтена наша сугубая специфика и освещены некоторые места, оставшиеся в курсе Нэнси Мартч темными, а также произведены некоторые дополнения на основе известных мне и не известных ей либо не учтенных ею работ. Грубо говоря, я добавил к ее курсу некоторое количество своего собственного материала, после чего собрал это все и изложил в присущей мне манере. Кроме того, в духе идей Э.Сепира и Б.Уорфа я решился дополнить чисто толкиенистические материалы кое-какими своими изысками из области психолингвистики и выделить какие-то свойства эльфийской психологии и культуры, обуславливаемые, по моему скромному мнению, особенностями эльфийских языков, исходя из тезиса о "связи между используемыми лингвистическими категориями, их отражением в поведении людей и теми разнообразными формами, которые принимает развитие культуры" (Б.Уорф, "Отношение норм поведения и мышления к языку"). Некоторые предварительные испытания и отзывы, собранные мною за те шесть-семь лет, что существует мой учебник, почему-то вселяют в меня надежду, что меня не убьют деревянным мечом сразу после выхода его в свет. Тем более, что, как учил нас светлой памяти сэр Исаак Ньютон, на всякое хитрое действие найдется свое противодействие.

Недостатки моего курса вы очень скоро найдете сами – для этого вам достаточно перевернуть несколько страниц. Я был бы крайне признателен, если бы найденные недостатки не стали всего лишь притчей во языцех и предметом всеобщего веселья где-то там у вас, а были бы по мере возможности сразу доведены до меня, дабы следующее издание – а оно непременно будет – было бы уже свободно от них. Я верю в некий коллективный разум и готов согласиться с тем, что ему доступно гораздо большее, нежели мне одному.

Не стану обольщать вас по поводу достоверности всего, изложенного тут. Это, конечно, никакой не учебник, так как, если вдуматься, одуматься и встать все-таки на позиции грубого материализма (совершенно справедливо, по моему мнению, отвергаемого основной массой тех, кого сей труд мог заинтересовать), то написание такого учебника не представляется возможным. Так что для поклонников научной истины и традиционного толкования реализма мы назовем все это опытом конструирования языка по некоторым имеющимся у нас данным. С тем и предложим им это кушать и из этого попросим исходить.

Здесь и далее во всем учебнике мною вводятся следующие условные обозначения, сокращения и аббревиатуры:
Q квенья (Quenya)
S синдарин (Sindarin)
PE протоэльфийский (proto-elvish)
W Вестрон (Westron)
JRRT Дж.Р.Р.Толкиен
LotR “The Lord of the Rings” (Ballantine, paperbound)
I “The Fellowship of the Ring”
II “The Two Towers”
III “The Return of the King”
S “The Silmarillion” (Houghton & Mifflin, hardbound)
UT “Unfinished Tales” (Houghton & Mifflin, hardbound)
LR “The Lost Road” (Houghton & Mifflin, hardbound)
R “The Road Goes Ever On”, Poems by JRRT, music by Donald Swann (Ballantine)
M “The Monsters and the Critics & Other Essays”, “A Secret Vice”, “The Last Ark” (Houghton & Mifflin, hardbound)
Plotz Letters from JRRT to Dick Plotz
IE “An Introduction to Elvish” by Jim Allan (Bran's Head, Somerset)
TC “A Tolkien Compass” by Jared Lodbell (Open Court, LaValle, IL)

Как вы могли заметить, к сожалению, цитируется все по зарубежным изданиям, которые у нас широкого хождения, как мне представляется, не имеют, и посему воспринимать указания о цитировании как подтверждение истинности приводящихся сведений придется в основном на веру, без особой возможности это утверждение тотчас же проверить. Если найдется доброволец-трудолюбийца, который задастся целью установить соответствия между тем, что указано выше, и тем, что имеется у нас в широком распоряжении, я буду очень ему благодарен. Сам же я в работе пользовался всем нам хорошо знакомым материалом: “Северо-Западный Кирпич” в переводе Г&Г ("Северо-Запад", Л., 1991), “Сильмариллион в Яблочках” от Гиль-Эстель, ее же работы “Тощий Справочник” ("Гиль-Эстель", М., 1992), а также мои любимые “Радужные Хранители с Глазом” в переводе Кистямура. Экземпляр оригинала “Unfinished Tales” был мне любезно предоставлен для работы Кэролем и Тикки А. Шельен, за что им наше безусловное и сердечное мерси.

Среди тех, кого хотелось бы поблагодарить персонально еще – такие просвещенные и высокомудрые толкиенисты и эльфисты, как Андрей Ленский, Александр Эрлих, Кирилл Злобин, блистательная Кэти Дж. Тренд. Многие остальные останутся лично невспомненными, но вполне могут записать мою глубокую благодарность на свой счет.

В переводах имен собственных и некоторых других моментов здесь, как и в других своих переводах Толкиена, я руководствовался своими собственными соображениями о стиле и языке их. Интересующихся и возмущенных я отсылаю к предисловию к моему переводу “Неоконченных Сказаний”, и готов защищать свою точку зрения – до разумных пределов.

Работа над этим учебником начата мною где-то зимой 1993 года, закончена же весной 1995. К ней меня сподвигла не только сама интересность задачи, но и, на мой взгляд, существующая потребность в ней у широких толкиенистических и толкиенизирующих(ся) масс, а также необходимость единения, по поводу которой многократно выступал и буду продолжать выступать. Впрочем, навряд ли мотивы моих увлечений будут настолько интересны читателю, чтобы тратить на это место и время здесь. Я с удовольствием пообщаюсь на эту тему с заинтересовавшимися в более частном порядке.

Здесь необходимо изложить только ту гипотезу, в рамках которых вообще проводятся мною и моими коллегами по Херен Элендилион (Обществу Российско-Эльфийской Дружбы) все научные, метанаучные и околонаучные поиски. Гипотеза эта в кратком и грубом, профанном изложении заключается в том, что все, описанное у JRRT, является сущей истиной и картиной действительного мира ( Анвамбар, "Истинный Мир"), и что все именно так и было некогда, но потом наступили Скрытые Века (между началом Четвертой Эпохи и какими-то давними годами человеческой истории), в ходе которых поменялся не только внешний облик Земли, некогда называвшейся Ардой, но и представление человечества о своем происхождении и истории. Какая-то часть этой истории – от ее начала и до какого-то момента – является не более, чем коллективной галлюцинацией (Муйнамбар, "Скрытый Мир"), а о том, как было и есть на самом деле, можно узнать в Книгах Профессора. Поэтому сейчас, изучая и анализируя его Книги, мы проникаем в истинную сущность мироздания и проливаем свет на то, что волею Эру Илуватара скрыто от нас миражами.

Далее, мы считаем, что эльфы есть, и они где-то рядом, но не спешат выйти на контакт с нами. Изучение эльфийских языков мы полагаем одним из важнейших шагов к будущему сближению с эльфами, каковое сближение чрезвычайно необходимо обоим расам Эрухини. Эту задачу Херен Элендилион считает несравненно более важной и насущной, чем дознание истинной истории Мира и схоластические экзерциции на тему соответствия Земли и Средиземья.

Более подробно см. мой доклад на II Семинаре Санкт-Петербургского Толкиеновского общества в 1995 г., присовокупленный к сему произведению в качестве Приложения 1.

И наконец несколько слов вообще о предмете произведения.

По словам биографа Хемпфри Карпентера, юный Джон Толкиен впервые начал интересоваться языками и всякими такими делами еще в 1900 году, когда ему – юному Джону Толкиену – было семь лет. Натолкнул его на это увлечение его кузен Инклдон почти сразу после того, как Джон остался без матери. Среди работ раннего Джона в сфере неведомых языков наиболее известны биографам аномальский язык (Anomalic), язык невбош (Nevbosh); в возрасте пятнадцати лет Толкиен выучил язык наффарин (Naffarin) и язык New Gothic (не новой готики, как, может быть, подумали некоторые, а ново-готский).

Наконец, уже в юности, прочитав (в подлиннике) Калевалу, Джон начинает работать над языком под названием Quenya. В период с 1905 по 1935 год, от первого по-настоящему самобытного толкиеновского языка и до написания “Хоббита”, в котором уже присутствуют такие гордые имена как Elrond, Bladorthin, Roäc, Carc, Толкиен познал в совершенстве такие разнообразные языки, как немецкий, древнеисландский, финский, валлийский, датский, древненорвежский, русский и другие славянские языки, латынь, итальянский, греческий, авестийский, фарси, готский и древнеирландский. Ясное дело, что после этого с эльфийским было ему гораздо легче, чем, скажем, нам с вами. В общем, в результате во всем том, что мы здесь и далее станем называть Книгами (произведения Средиземского цикла: “Хоббит”, “Сильмариллион”, “Властелин Колец”, “Приключения Тома Бомбадилла”, “Неоконченные сказания”, “Книга утерянных сказаний”, “Предания Белерианда”, “Сотворение Средиземья”, “Затерянный путь” и др.) имеется масса вполне детально разработанных эльфийских языков (общее название их – языки эльдарин): квенья, синдарин, сильванский (Silvan) (язык Лесных эльфов), тэлерин (Telerin), ваньярин (Vanyarin), лендарин (Lendarin), данийский язык (Danian). Существует также язык гномов, по идее не известный доподлинно никому, кроме самих гномов, и существует масса языков людей Средиземья, о которых мы здесь станем говорить лишь постольку, поскольку они будут соприкасаться с предметом нашего исследования, каковым являются квенья и синдарин, из него произрастающий.

Чтобы, однако, не складывалось впечатления, что JRRT – один свет в окошке, скажу, что исскуственными языками – идеальными языками, всемирными языками, просто самодельными языками – занимались в былые времена куда как многие, и среди них крупнейшие мыслители XVII в. Ф.Бэкон, Р.Декарт, Я.А.Коменский, а чуть позже – Г.В.Лейбниц. Сэр Исаак Ньютон в возрасте 18 лет (в 1661 г.) написал на эту тему трактат, впрочем, весьма малоизвестный, полный мистики и поисков мировой гармонии. На этой же стезе подвизался в свое время и Т.Кампанелла, автор "Города Солнца". Создавали свои языки также Дж.Свифт, Г.Дельгарно (1626-1687), Дж.Уилкинс, первый председатель Лондонского Королевского общества (1614-1672); миру совсем неплохо известны такие языки, как волапюки (1880), эсперанто (1887), язык сольресоль известен аж с XVIII века, а самым ранним опытом в области конструирования как-бы-естественного языка можно, видимо, считать формозанский язык Г.Псалманагара (1679-1763).

Но языки, которым учит нас JRRT – они принципиально другого свойства. Сам Профессор писал об эсперанто (каковой язык, впрочем, он очень уважал и немало сделал для его развития) примерно следующее: этот язык не сможет никогда стать живым и неискусственным, пока на нем не сложено ни одного предания и не рассказано ни одной сказки. Эльдарин в этом смысле живее всех живых, или, говоря словами К.И.Чуковского, “живой, как жизнь”.

Желаю вам больших и все больших успехов в деле освоения его.

С.М.Печкин

Совершенно очевидно, что прежде, чем перейти к делу, следует, видимо, оговорить предмет нашей науки. Им, как, вероятно, стало понятно из предисловия, а скорее всего, было понятно и до того, является язык, доведенный до нас JRRT и представленный как древнеэльфийский. Мы здесь не станем обсуждать, существовал ли такой язык, может ли он существовать, достоин ли он изучения и так далее, и так далее. Это мы предоставим кому-нибудь другому, кто с радостью за это возьмется. Мы поставим себе задачу познать этот язык и добиться возможности говорить на нем, писать стихи и прозу и немножечко войти в среду, описываемую этим языком, попытаться проникнуть в сознание говорящего на нем.

Итак, если желание умственной работы разгорелось в вас до должного уровня, приступим.

Прежде всего – что есть Q, а что нет?

Каждый, кто мало-мало разбирался в Книгах самостоятельно, вероятно, заподозрил, что вовсе не все непонятные слова в них относятся к одному языку. Впрочем, если нет, то там это местами специально оговаривается. Как же не навести тень на ясный пень и распознать слова именно того языка, которым мы с вами собираемся заняться?

Во-первых, квенья – это то, что откровенно названо в Книгах Высоким Наречием, Древним языком и т.п.

Во-вторых, пишет Н.Мартч, это то, что отмечено курсивом. Курсивом же, как мне показалось, рассеянный Профессор время от времени начинал отмечать также и все новые и иноязычные (не вестронские, то есть, не всеобщего языка) слова по мере их появления, а также и просто то, что нужно голосом при чтении подчеркнуть – есть в английской словесности такой обычай. Так что, курсив, на мой взгляд – не показатель.

В-третьих, и это самый мощный способ – по буквам:

квенийские слова никогда не содержат ÿ, lh, gh, aw, ch, mh, æ, ew, rh, œ или iw.
никакие эльфийские языки вообще не содержат j, sh, zh. Нет также в Q и гласных с циркумфлексом [^].
содержат же квенийские слова, к примеру, q, y, hl, hr, hy, eu, oi.
v часто в Q и редко встречается в других языках.
w и th (þ), наоборот, часты в синдарине, но редки в Q.
x и z редки в Q, в синдарине не встречаются, и часты в разных других языках Средиземья.
eсли слово начинается с hy, hl или hr – это может быть Q.
eсли же начинается оно с mb, b, nd, d, ng, g, lh, mh, rh, dh, gh или какого-нибудь io – это никак не Q.
а вот mb/b, nd, ld, rd, ng в Q могут встретиться, но только в середине слова.
и, наконец, заканчиваться квенийское слово может только либо на гласную, либо на -l/n/r/s/t. К остальным языкам это ограничение совершенно не относится.

Должен, наверно, вас немного огорчить. Знак [¨], называемый по-научному "диерезис", а по-компьютерному "умляут", две точки над гласной, не обозначает у JRRT ничего, кроме того, что гласная, обозначенная этим знаком, произносится как таковая. Знак этот придуман, видимо, для англичан, которым сама мысль о том, что гласная может читаться, как пишется, странна и непривычна; у нас же, по крайней мере, первое время, он хотя и вызывает некоторое недоумение, но я не советовал бы его отбрасывать как несущественный. Во-первых, откуда нам знать доподлинно, почему Профессор прибег к нему, какую, быть может, функциональность и сверхзадачу подразумевал в нем; а во-вторых, вы обязательно заметите, что без него все будет выглядеть как-то не так. Встречается этот знак чаще всего в записи квенийских слов.

Кроме того, знаком, называемым по-научному "акут" или "акцент" [´] обозначается долгота гласной, и этот знак указывает на принадлежность слова, его содержащего, к Q или PE.

Квенийское слово бывает весьма многосложным. Не-квенийские слова обычно короче.

Проанализировав Книги под углом вышесказанного, мы увидим, что на Q в Книгах звучат:

имена королей и узурпаторов Гондора;
имена королей и топонимы Нуменора;
имена Валаров и топонимы Амана;
Песнь Галадриэли;
окончательная версия The Last Ark (M221-3)

Остальные непонятные слова принадлежат либо к протоэльфийскому языку (PE), либо к Лесному наречию, оно же наречие Лесных эльфов (Silvan), на котором говорили в Лориэне и Лихолесье (III506, UT (“Galadriel & Celeborn”))[1], либо синдарину (S), разговорному языку эльфов Третьей Эпохи. На синдарине звучали:

топонимы и имена Средиземья Третьей Эпохи;
имена наместников Гондора;
имена вождей Арнора (начинавшиеся с Ar-);
имена нуменорской знати;
имена героев и топонимы Белерианда;
Песнь к Элберет

Следующие имена и названия относятся к следующим языкам, не являющимся Q:

Imrahil, Ar-Gimilzôr, Ar-Adûnakhôr - адунайский (нуменорский) (Adûnaic);
Arnach, Eilenach, Umbar, Rimmon - язык людей (III507);
simbelmynë, Halifirien, Éored - рохирримский (Rohirric), он же англосаксонский (TC186, 198);
Forgoil - дунлендский (Dunlendish) (III509).
athelas, Emyn Muil - S;
Azanulbizar, Khuzdul - гномский язык (Dwarvish);
Legolas, Caras Galadhon, Amroth, Nimrodel - язык Лесных эльфов (Silvan);

У слов, приведенных далее, судьба более сложная:

Balhoth - W+S;
Boromir - S+Q.

И наконец слово, которое вызывало затруднения у самого Профессора – имя Incánus. По одной версии (UT399) это слово языка харадского, негритянского; по другой же (UT400) – все-таки Q.

Вот таким вот образом.

Квенийское произношение.

(См. App E. LotR, R58-68)

I elda or i rocco. = The elf on the horse.Думается, никто из занимающихся каким-либо языком не станет недооценивать значение знания и умения правильно произносить его. Практически это то же самое, что правильно говорить на нем. Знать внутреннее строение лошади и уметь на этой лошади ездить – два совершенно разных дела, и они, возможно, не напрямую зависят друг от друга, но для настоящего конного арбалетчика предпочтительно, несомненно, обладать обоими умениями.

Безусловно, трудно изучать произношение языка, который из живущих на Земле людей имело удовольствие слышать из уст носителя ничтожно малое, можно даже сказать, бесконечно малое количество людей. Нет, я, конечно же, в курсе, что на свете теоретически существуют пластинки, на которых сам JRRT читает свои произведения, в том числе и по-эльфийски. Но, во-первых, в рамках нашей рабочей концепции вовсе неизвестно, с каким акцентом говорил по-эльфийски сам Профессор. Во-вторых же – вы слышали эти пластинки? Ну, отлично, вот вы мне и напоете при встрече.

Итак, правильного произношения практически никто не знает, и отлично – тем меньше будет критики. Наша концепция состоит в том, что мы разрабатываем свой собственный диалект эльфийского языка, наиболее приемлемый для нас в нынешних наших условиях, и наша программа-минимум – подготовка не шпионов, владеющих всеми оттенками гондолинского кокни, а всего лишь людей, которые в момент встречи с эльфами, каковая, согласно нашим убеждениям, вот-вот должна состояться, будут поняты и смогут что-то понять сами. Это вполне согласуется, на мой взгляд, и с намерениями JRRT, давшего нам не весь эльфийский язык – ведь для Профессора не составило бы большого труда понаписать и учебников, и словарей, и разговорников, однако по какой-то причине он не стал этого делать, а написал Книги, в которых содержится лишь некотора его часть, некоторый особый минимум, к тому же, видимо, уже изрядно переработанный и адаптированный. Исходя из всего этого, я, немало поработав с разнообразными материалами, ввожу для своего учебника (а вообще-то для своего каждый может ввести свои собственные) следующие нормы произношения, которые желающие могут обозвать, как угодно: печкин-квенья (по аналогии с пиджин-инглиш), квенья питерион – как угодно. Итак:
1. Согласные.
c – как и в ирландском языке, всегда произносится, как [k]. По словам самого JRRT, он использовал эту букву исключительно для того, чтобы тексты были зрительно похожи на латынь. Измышления переводчиков о том, что это звук, средний между "т", "ц", "ч" и "к" являются, следовательно, не более, чем измышлениями переводчиков.
g – всегда твердый и смычный. В Q он образуется из сочетания ng-> ñ.
h фрикативное (тенгва по имени "harma" или "aha", ) – в древности имелся в Q такой щелевой звук, произносившийся с некоторым нажимом задней частью неба (русским аналогом будет, пожалуй, звук "х" из смачно произнесенного слова "хрен") – [kh] (khil-). Видимо, аналогом ему может послужить шотландский [ch] из слова, например, loch. Постепенно это придыхание утрачивалось в середине слов (aha), а затем утратилось и в начале (hil-, harma, hwesta). К Третьей Эпохе придыхание это осталось только перед -t- (как в нем. acht, echt, Q telumehtar (произносится [-мех-], [-mech-]). JRRT не ставит "ch" в своих английских транскрипциях этих случаев, и пишет просто "h", но надо помнить, что произносится оно в таких случаях как [ch] в слове loch, уже упоминавшемся выше. В вестроне этот звук перешел в средненебный [ç] ,что-то вроде "щь", [-sh-, -∫-] – telumeshtar (III488-9).
h безголосое (тенгва "halla"), h, что ставится перед l и r – это глухой задненебный щелевой звук (hlókë, hrivë). К Третьей Эпохе этот звук редуцировался – то есть, почти пропал: lókë). Hw Третьей Эпохи – такой же безголосный звук. В русском языке на него похож первый звук в слове "хвост", но более точных аналогов его найти, пожалуй, не удастся.
hy = [х'] ("hyarmen") – Обыкновенный звук, как в слове "хиппи", но уже на полпути к "иппи".
ng или ñ – это твердый носовой задненебный [ng] в середине слова. Первоначально в древнем Q это была единая фонема [ñ], если я правильно понял Нэнси Мартч, но к Третьей Эпохе этот звук повсеместно превратился в [n]. Звук этот тоже в русском языке не содержится, но в мировой практике широко известен.
r – всегда трелевое и передненебное, – пишет Нэнси Мартч. Зачем в таком случае эльфам понадобилось две буквы "р" в азбуке, "rómen" и "órë", мне непонятно. Тем паче, что в R57 (Galadriel's Lament) Профессор отчетливо пишет, что две эти буквы употреблялись в совершенно разных случаях, примерно там же, где в английском различаются "r" передненебное и "R" увулярное – ср. слова "trade" и "burrow". Непонятненько! Может быть, наша уважаемая квенистка имеет в виду только Q Третьей Эпохи?
þ "th" – глухой межзубный звук, знакомый каждому, учившему английский язык. Это ни в коем случае не "тх", и произносится он в точности так же, как в английских словах thin cloth, если кому-то это что-нибудь говорит. Этот же звук, возможно, известен читателю, как греческая "тэта" (Θ, она же θ) или древневрейский "тав" (ת). Этот архаический звук, согласно Профессору, почти не используется в современном Q, он бытует в PE, а потом уже сразу только в S. У нас в языке этого звука нет – и слава Эру, не над чем ломать языки и головы; хватает нам проблем и без него. Здесь же следует сказать, что cочетанием "dh", как, например, в синдарском слове galadh, передается такой же звук, но звонкий – [ð] (как в англ. "the").
ty – передненебный взрывной звук, средний между [т] и [ч], похожий на то, как произносят некоторые тусовщики слово "tune". Однако это все же не тот совсем уже американский звук, что в слове "chew". Таким он становится только в вестронском выговоре.
И, наконец, y – это полугласный [й].

Звонкая согласная, как мы видим из первого урока, вообще не могла стоять в конце квенийского слова, поэтому вопрос о неоглушении ее, доставляющем немало хлопот русскому, учащему многие языки, снимается раз и навсегда.
2. Гласные.

В отличие от англоязычников (и от квенийских согласных), нам, славянам, гораздо легче должно даваться правильное произношение квенийских гласных – они, как оказалось, весьма похожи на наши. Поэтому мне и представилось однажды возможным развитие некоторого своего собственного диалектного понта в произнесении квенийских слов на этакий белорусско-псковско-вологодский манер. Так мы могли бы восприниматься Западом, как эльфисты более самобытные, загадочные и близкие к корням и основам, что приятно как само по себе, так и в разных прочих планах. Для исполнения этого плана необходимо только, чтобы у всех этот диалект был одинаковым, каковую унифицирующую цель я и преследую своим учебником – как и все составители грамматик во все времена. Также я неоднократно уже высказывался о необходимости составления некоего единого, канонического перевода Книг, наподобие Септуагинты, учитывающего максимально возможное количество пожеланий – дабы избежать разночтений, разногласий, ссор, ересей и религиозных войн. Но глас вопиет в пустыне. Постепенно я пришел к мнению, что легче всех желающих выучить на должном уровне английскому (и любому другому) языку, чем сделать один перевод, который одобрили бы все они. Что ж! Этим я тоже занимаюсь.

Итак, вот что пишет Ненси Мартч, а я комментирую:

Гласные в Q никогда не растягиваются ("коря-ачий эсто-онский па-арень"), но и никогда не проглатываются (редуцируются) ("типа того" = [тип'-т'во]). Особенно внимательно надо относиться к долгим гласным, отмеченным акутом.
a – обыкновенное [a], разве что чуть коротковато. Как в слове "чайник".
e – обыкновенное недлинное [e]. Неизвестно, превращалась ли она в безударном положении в [i], как у нас, или нет, как у некоторых.
é – тоже произносится значительно более открыто и "близко", менее глубоко, чем краткое e (III490). Вестронское произношение этого звука как [æ] или [ei] (как в англ. "say") считалось грубым и просторечным.
i – произносится как обыкновенное короткое [i] (как в англ. "sick"), то есть, как в слове "псих".
í – долгое [i:] (как в англ. "machine", то есть, как в "фигу!".
o – чуть более округло, чем в английском "hot". Не должно "сваливаться" в [a], как это происходит в просторечном современном английском. В сущности, опять-таки, совсем, как у нас.
ó – заметно шире и "ближе", то есть, "неглубочее", чем краткое o. Вестронское произношение – [ou], как в "no", видимо, близко к южнославянскому и старославянскому произношению. И тоже считалось грубым деревенским акцентом. Пример – ну, например, в словах "ну, вОт! приплыли!"
u – совершенно обыкновенное [u] (англ. "brute"), как в "тут".
ú – [u:] (англ. "foot"), как в слове "тьфу!".

3. Дифтонги.

В Q существуют следующие дифтонги: ai, oi, ui, au, eu, iu [ай, ой, уй, ау, эу, иу]. Все они фонетически являются падающими – ударение в них может падать только на первую часть, и первая часть, соответственно, произносится несколько длиннее, чем вторая. Дифтонг iu в Q в порядке исключения – поднимающийся ([йу]), то есть у него все наоборот. Думается, что произношение дифтонгов и их фонетика затруднений у вас не вызовет, но если что – звоните, помогу.

Ударения в Q.

Правильная постановка ударений – достаточно важный и сложный вопрос, чтобы посвятить этому целый отдельный урок. Среди нас, друзья мои, широчайше распространены грубейшие ошибки в этом плане. И не надо ссылаться на то, что мы в недавнем прошлом были жителями страны, сам руководитель которой делал эти самые грубейшие ошибки, ничтоже сумняшеся. Из-за подобных ошибок и самый нежноголосый менестрель в самом изысканном плаще и с самой изысканно настроенной лютней, едва ли не японского производства, покажется нам ефрейтором, сочиняющим с похмелья стишок в ротную стенгазету. Не говоря уже о родном языке, ежели кому захочется сочинять на Q стихи, то без четкого усвоения этого урока ему и шагу нельзя будет ступить. А сочинение стихов на Q – дело сложное, но нужное, раз уж мы решились изучать Q и тем самым, в рамках нашей концепции (не помню, говорил ли я уже вам об этом) познавать эльфийский менталитет. Да и вообще, уж говорить на Q, так уж говорить грамотно. В области ударений я не сторонник вольностей. Они выглядят грубиянством и некомпетентностью. И доходим мы в этой области подчас до абсолютного апофигея.

Так вот.

В общем и целом система ударений в эльфийском очень близка к латыни. Можно отослать всех прямо туда, а можно разъяснить, что я, вероятно, по доброте своей и сделаю.

В двусложных словах ударение ставится на первый слог: lótë, círya, falma.
В словах из трех и более слогов ударение – пенультиматное (на предпоследний) слог – если в предпоследнем слоге есть дифтонг (angamaitë), долгая гласная (elentári) или сочетание двух и более согласных (Isildur). Следует помнить, что буквы th обозначают одну согласную [þ], а вот буква x – две, [k]+[s].
Антепенультное (на третий с конца слог) ударение ставится, если в предпоследнем cлоге – краткая гласная, и этот предпоследний слог заканчивается на гласную или на одиночную согласную: falmali, Óromë, namarië. А также если предпоследняя гласная – u, если я правильно понял, что тоже вполне возможно.

Эти правила практически не имеют исключений в обычной ситуации. Но нужно быть внимательным – из-за этого каждое добавление к слову суффикса или другого корня при образовании сложных слов меняет ударение.

В поэтической речи, которая имеет гораздо большее значение в Q, чем в каком-либо из наших языков, являясь, по данным некоторых исследований, особой очень важной и неотъемлемой частью культуры речи и письма, как бы особой сигнальной подсистемой эльфов, существовала своя собственная система ударений. В длинных многосложных словах первый слог или слоги, следующие через один к началу от ударного, принимали вторичное ударение – побочное или мелодическое. Пример: Óromardi, ómaryo. Мелодические ударения вообще свойственны языкам, богатым многосложными словами – тому же финскому, например; кроме того, как нам хорошо известно, и в русских песнях ударение может значительно смещаться от норм канонической грамматики. Квенийское ударение, противу всяких правил, вполне может падать аж на последний слог, если того требует строение поэтической строки.

Именно вот это необычайно большое количество исключений из правил, делающееся для поэтической речи, и наводит на мысль, что поэзия, рифмованная и ритмическая речь, имели у эльфов, как и у многих человеческих народов исключительную важность и совсем особый статус. Взять хоть тех же любезных сердцу большинства эльфистов древних ирландцев; не говоря уже о том, что Один родной свой глаз отдал за Мед Поэзии (хотя многие считают, что медом этим был, грубо говоря, настой мухоморов – но мы же не обязаны им верить). Вполне логично предположить, что и у эльфов ритмическая, подчиняющаяся правилам поэзии речь имеет магическую силу и связана со всякими астрал-ментальными делами. Учитывая же, что эльфы видят мир совсем не так, как мы... В общем, скажем только, что эта область абсолютно пока нами не исследована – и, может быть, слава Валарам. Имея дело с эльфами, будьте готовы ко всему. Перефразируя Винни-Пуха, от этих эльфов всего можно ожидать.

Возможно, кто-то уже давно заметил, а кто-то узнает только сейчас, что квенийские существительные имеют одно очень явное различие между собой. Одни из них образуют множественное число с помощью окончания -i, а другие – c помощью окончания -r. Совершенно очевидно, что это соответствует двум склонениям квенийских существительных, что, собственно, и подтверждается как в Plotz, так и в App. A LotR:

Ist Declension I Склонение ед. ч.: -a, -ië, -o, -u мн. ч.: -r

IInd Declension II Склонение ед. ч.: -ë, -l/n/r/s/t мн. ч.: -i; -li/ni/ri/si/ti


Правило это весьма железное (вообще правила эльфийской грамматики, надо заметить, несколько более железны, чем таковые естественных человеческих языков), но и из этого правила зарегистрировано несколько исключений. Так, например:


1. Слово silmaril "сильмарилл", когда их больше одного, должно выглядеть как silmarili ; но на деле ед.ч. – silmaril, мн.ч. – silmarillë "сильмариллы" (LR83).


2. Tári "королева" – ед.ч., и какое будет мн.ч. ("королевы"), неизвестно. По моему мнению, оно скорее всего останется таким же – tári, хотя я не исключаю полностью и вариант tárir. Поживем – увидим.

3. Valarauko (буквально – “мощный демон”, попросту, по-нашенски – “балрог”) – мн.ч. valaraukar, а не valaraukor (S553), что было бы логично, казалось бы.


4. Urulókë (“жаркий змей” буквально, в смысле – дракон) – ед.ч.; urulóki – и мн.ч., и ед.ч. (S353, LR37).

В последнем исключении мне видится отголосок какого-то очень глобального древнего принципа, некоего модуса представления об объекте, при котором множественная форма при употреблении в значении единственного числа обозначает более глубокое, мистическое его качество – какую-то высшую сущность, какой-то магический аспект вещи. Мне постоянно казалось долгое время, что я не раз встречался с этим где-то, и прекрасно понимал когда-то смысл этого употреблени множественного числа в значении единственного? Потом только, спустя год, я вспомнил: “Б'решит бара Элоhим эт hашамаим вээт hа'арец” – буквально “в начале сотворил боги небо и землю.” Характернейший пример – употребление слова “элоhим” в Ветхом Завете; вообще-то это множественное число, но обозначает всегда “Б-г”, который категоричски один. Это именно такая вот особая форма, в которой множество равно одному, а одно существует в бесконечном множестве; Если "в одном мгновеньи видеть вечность", как у Блейка, то представляется совершенно логичным назвать вечность словом "мгновения".


Уж не отсюда ли вышли многие наши имена: Тони (tóni – мн.ч. от tónë, сосна), Браин (мн.ч. от синдарского bran, что как-то связано со словом baran, коричневый, и в чем я подозреваю какое-нибудь табуированное прозвище медведя (хотя мы не имеем данных о табуировании эльфами названий животных)? Даже мне, эльфисту со стажем (а может быть, впрочем, и именно благодаря этому своему стажу в эльфистике), нелегко объяснить, что имеется в виду, когда именем человека становится множественное число существительного, когда человека начинают называть “сосны” или “медведи”, но я вполне допускаю такую возможность, и со временем, наверно, смогу точно объяснить, какой в этом смысл.
Не говоря уже об огромном количестве топонимов типа "Сосенки", "Холмогоры", "Виллози" или притаившиеся в Оренбургской губернии "Марсята", "Люксембурги" и "Паровози". Впрочем, такого рода названия обычно и склоняются по правилам множественного числа, а значит, являются не совсем тем, что нас заинтересовало.


В Q существует только один артикль – определенный артикль i. Он един для единственного и множественного чисел существительных. Думается, для того, чтобы лучше чувствовать, когда следует его применять, а когда нет, надо попробовать заменять его словом “этот” или “такой” (в том самом смысле, в котором Дядя Федор поет “Такой-такой длинноносый, такой-такой выступает...”).
В Q нам известен также только один союз – соединительный. Это союз ar. Предполагается, что между ним и суффиксом множественного числа первого склонения (см. табличку выше) имеется прямая и непосредственна родственная связь. Союз этот может редуцироваться до a, и, видимо, в такой именно форме имеется в S, но в этом я не уверен. Вполне вероятно, что союз этот многофункционален и используется в самых разных целях – в качестве соединительного "и", противопоставительного "но", сравнительного "как", и даже в качестве причинного "потому что". У самого JRRT в его английском весьма наблюдается такая многофункциональность союза and. Видимо – как следствие.

Какие угодно могут быть языки, и только не может – по моему глубокому убеждению – быть языка без глагола. В Q, по крайней мере, с глаголом все в полном порядке – он есть. В предложении он является, как правило, сказуемым, либо изредка дополнением, имеет он множество самых разных форм и образов, имеет время, число и вид, местоимение субъекта и местоимение объекта.
Q – язык флективный, а это значит, что строение квенийских форм таково, что всевозможные изменения отражаются в суффиксах, присоединяемых к основе и друг к другу. Суффиксы могут быть временные, числовые, местоименные и герундивные (это не от слова “ерунда”, это от слова “герундий”!). Ну, и, наверно, еще какие-нибудь.
Настоящее время глагола выражается временным суффиксом -a, к которому, если надо, прибавляется суффикс множественного числа -r. То есть: ед.ч. наст. вр. - -a; мн. ч. наст. вр. - -ar.
Порядок слов обыкновенно бывает привычным – подлежащее сказуемое. Впрочем, бывает и наоборот ("Auta i lómë" “The night is passing!”, “Уходит тьма!” (S190)), особенно в эмфатизированной, возвышенной и поэтической речи, которая вообще есть предмет особый. Вообще же, в русском языке практически всегда есть возможность как угодно переставить слова в предложении, не меняя фатально его смысла и даже, при некотором искусстве, почти не меняя оттенков, либо меняя их исключительно в нужную сторону. Этим и надо пользоваться.
Модальный глагол в Q – тема скользкая, и рассматривать ее детально мы будем, но еще нескоро. Пока же я ознакомлю вас с тем, без чего дальнейшее ваше продвижение сделается невозможным, и скажу только то, что сам уже знаю точно. Модальный глагол имеет значение “быть” и функционально аналогичен латинскому 'esse', английскому “to be” и финскому 'olla'; в русском языке тоже бытовала некогда такая связка, но она вся протратилась еще при царе Горохе, сохранившись лишь у более бережливых славянских народов – в польском языке, например.
Спряжение настоящеего времени квенийского модального глагола таково (IE54):